Элизабет Йерихау-Бауман
Elisabeth Jerichau Baumann

Автопортрет, ок. 1850 года

Родилась Элизабет Джерихау-Бауманн в 1819 году в Польше, там же прошло и ее детство.
Рисовать Лизонька, как ее называли дома, начала во время учебы в школе. Замкнутая и необщительная, она не пользовалась любовью одноклассников. Друзей ей заменили кисти и краски, с помощью которых она показывала то, что не могла выразить словами. А потом грянула польская революция 1829 года, и родители решили отправить девочку в Германию, где жили их родственники.

Переборов свою нерешительность и стеснение девятнадцатилетняя девушка шла к намеченной цели. В Дюссельдорфе – культурном центре Германии тех времен – она свела знакомство со многими художниками, которые помогли ей найти частного преподавателя. В существующих школах изобразительного искусства Элизабет обучаться не могла, потому что была девушкой, а им вход в эти учебные заведения был закрыт, но благодаря своим друзьям она все же посещала лекции и семинары, которые там проводились. И уже в 1844 году ее картина «Польская семья на развалинах сожженного дома» вошла в экспозицию городской выставки. Сюжет картины, композиция и манера исполнения привлекли всеобщее внимание к творчеству художницы, и никто бы не поверил, если бы узнал о том отзыве Хюбнера о ее таланте.

Элизабет Йерихау-Бауман/Elisabeth Jerichau Baumann

Жизнь их, по мнению современников, была довольно странной – оба люди творческих специальностей, они много путешествовали, причем, отдельно друг от друга. Тем не менее, в их семье родилось 9 детей, правда, двое из них умерли в раннем возрасте. Вскоре семья переехала жить на родину мужа в Данию. И снова для творчества Элизабет начались тяжелые времена. Датские художники не приняли в свои ряды женщину, тем более, что она была иностранкой. Заказы, которые Элизабет получала (а среди них были даже заказы от датской королевской семьи) не добавили ей популярности среди художников этой страны. Это же нонсенс – женщина-художник! Это же нелепость – иностранка, пишущая портрет королевы Дании! Как такое вообще возможно – Ганс Христиан Андерсен позирует ей для портретов и разрешает писать своих героев! А ведь еще были портреты сказочников братьев Гримм, писательницы Магдалины Торесен, политика Петера Мартина Орла Леманна и много других картин.

Меж тем Королевская академия живописи, профессором которой, кстати, был ее муж, делала вид, что такой художницы в Дании не существует. Некоторые ее картины, правда, появлялись на выставке, но очень немногие и на довольно непродолжительный срок. А когда она вернулась из очень примечательной поездки в Турцию, где писала портреты прямо в стенах гарема (ей было это дозволено самим султаном), ее картины вообще запретили показывать в Дании, указав на их очень откровенный сюжет, чересчур чувственный и откровенно эротичный.

Германия

В своих «Воспоминаниях о молодости» (1874) художница пишет, что, приняв такое решение,
она самостоятельно отправилась покорять Берлин, где показала свои работы известному художнику, профессору Хюбнеру, который заявил, что у нее совершенно не хватает таланта, для того чтобы стать художницей. Утерев слезы разочарования и обиды, Элизабет Бауманн решила не сдаваться и в 1838 году отправилась в Дюссельдорф, который в то время был одним из крупных культурных центров в Европе.

Девушке было всего девятнадцать лет, и она была полна решимости стать художницей. Хотя художественные школы того времени не позволяли обучаться женщинам, Элизабет, благодаря знакомству со многими художниками Дюссельдорфа, стала брать частные уроки, посещать студии и семинары в учебных заведениях, тем самым получая знания. Она вспоминала, что большую поддержку ей оказывал старик Иоганн фон Шадов (Johann Gottfried Schadow, 1764—1850), немецкий скульптор, художник и теоретик искусства, легенда неоклассицизма, который познакомил Элизабет с творчеством Лессинга, других классиков немецкой литературы, с живописью музеев города. Девушка все схватывала на лету, работала с большой легкостью, за шесть лет пребывания в Дюссельдорфе Бауманн освоила основные принципы дюссельдорфской школы в использовании света и колора.

Темы ее ранних картин были взяты из жизни славян. Впервые Элизабет представила свою работу «Польская семья на развалинах сожженного дома» (Polsk familie på ruinerne af et afbrændt hus) на городской выставке 1844 года и сразу же привлекла к себе внимание общественности. Картина была написана в социально-критических традициях, которые позже были распространены в Дюссельдорфе.

Дания

В 1849 году супруги переехали в Данию и поселились в Копенгагене, где Йенса пригласили стать профессором датской Королевской Академии изящных искусств. В 1857 году Джерихау был назначен директором Академии и прослужил на этом посту до 1863 года.

Elisabeth Jerichau-Baumann Portrait of J. A. Jerichau 1846 г.

Элизабет (для удобства оставлю имя, под которым художница вошла в историю живописи) неофициально даже посещала занятия в Академии, где пребывание женщин было официально запрещено до начала 1860-х годов.

Нужно отметить, что встретили художницу в Дании не с распростертыми объятиями. Датский мир искусства был озабочен в то время, по словам художника Кристоффера Вильхельма Эккерсберга (Christoffer Wilhelm Eckersberg, 1783—1853), сохранением датского художественного наследия и популяризацией тех тем и авторов, творчество которых позже назовут датским «Золотым веком искусства».
Картины художницы нашли сразу же оппозицию в лице главного идеолога национальной романтической линии, первого историка Дании, влиятельного Нильса Лаурица Хойена (Niels Laurits Høyen, 1798– 1870) и его окружения. К тому же конец 1840-х пришелся на первую датско-прусскую войну, а родители Анны – Марии были, если помните, немцами.

Elisabeth Jerichau-Baumann Afhentning barnet (Спасение ребенка)

Но художницу не испугало холодно-равнодушное отношение к ней, уже в 1849 году она приняла участие в национальной выставке, но осталась незамеченной.

Вторую попытку стать «своей среди чужих» Джерихау-Бауманн сделала, написав портреты королевского семейста. В частности королевы Дании Луизы Гессенскую (1817-1898) и ее дочерей, с которыми даже состояла в переписке.

Elisabeth Jerichau-Baumann Dronning Louise af Danmark Hessen.

Elisabeth Jerichau-Baumann Princesses Alexandra And Dagmar.

Элизабет Йерихау-Бауман/Elisabeth Jerichau Baumann. Портретистка

Хотя историки утверждают, что именно, как портретистка, Элизабет достигла большого успеха, рисуя известных датчан. Причем, рисуя портреты, часто по заказу датской королевской семьи, она тем самым непроизвольно вызывала раздражение и ревность местных художников.

Elisabeth Jerichau-Baumann Self-portrait 1858 г.

Она писала не только членов королевской семьи, но и национал-либеральных политиков – Портрет Петера Мартина Орла Леманна (Orla Lehmann, 1848), сказочников братьев Гримм, коллеги-художницы - Портрет Иоганны Луизы Хейберг (Johanne Luise Heiberg, 1852), которая знакомила Элизабет с Данией, когда та только переехала в страну, и просто хороших друзей – Портреты писательницы Магдалины Торесен (Magdalene Thoresen), жены пастора Генриетты Блодель (præstefruen Henriette Blodel) или немецкой феминистки Фанни Штар Левальд (Fanny Stahr Lewald).

Elisabeth Jerichau-Baumann Portrait of Peter Martin Orla Lehmann.

Elisabeth Jerichau-Baumann The Brothers Grimm 1865 г.

Elisabeth Jerichau-Baumann Portrait of a Young Woman. 1879 г.

Кроме того, великому сказочнику художница посвятила два варианта картины «Русалка», написанные в 1863 и 1868 годах.

Elisabeth Jerichau-Baumann A Mermaid 1863 г.

Elisabeth Jerichau-Baumann A Mermaid 1868 г.

В благодарность за это Андерсен написал благодарственное стихотворение, примерный перевод которого звучит так:
Вы обладаете цвета великолепием!
У вас есть душа, говорящая глазами Русалочки:
Я в одном миге от себя настоящей, я еще во власти духов!
Моя большая благодарность высказана в этих скромных словах.

Нужно отметить, что в 1858 году Джерихау-Бауманн была награждена юбилейной медалью Академии, хотя и стала официально членом Академии только в 1861 году.
Между прочим, Бауманн стала одной из первых женщин-художников, принятых в датскую Королевскую Академию художеств.

Османская империя

Отдельная, интересная история связана с поездкой Элизабет в Османскую империю (то есть, Турцию) в 1869-1870 годах. Кроме того, художница получила официальный доступ в гарем Османской империи, благодаря чему смогла рисовать сцены из жизни гарема по личным наблюдениям в отличие от большинства художников того времени, которые основывали свои композиции исключительно на собственном воображении.

Elisabeth Jerichau-Baumann Odalisque

В 1869 году Элизабет была принята в гарем Мустафы Фазиль паши, куда пришла с рекомендательным письмом от принцессы Александры Датской, тогда принцессы Уэльской. В начале 1869 года Александра сопровождала своего мужа (будущего короля Великобритании Эдуарда VII) на Гранд туре, который включал и Османскую империю, супруги встречались с Мустафой Фазиль пашой, поэтому просьба принцессы имела большое влияние.

Elisabeth Jerichau-Baumann Princess Alexandra of Denmark, later Queen Alexandra. 1861 г.

Кроме того, Мустафа был либералом, сторонником западного стиля конституционного правительства и активным сторонником модернизации, поэтому Элизабет без труда получила доступ в «святая святых» султана.
Художница была очарована дочерью Мустафа паши – Назли, домой мужу и детям она написала: «Вчера я влюбилась в красивую турецкую принцессу».

Elisabeth Jerichau-Baumann Concubine (Наложница)

Художница совершила большое путешествие по Восточному Средиземноморью и Ближнему Востоку.
Работы художницы этого периода иногда декоративные, часто сентиментальные, но всегда чувственные, выполнены с тонким чувством цвета и света. Восточные картины Джерихау-Бауманн в Дании посчитали табу для публики, поскольку они были «пропитаны» сенсуализмом (от лат. sensus — восприятие, чувство, ощущение – направление в теории познания, согласно которому чувственность является главной формой познания), и попытались «оградить» их от общественности.

Elisabeth Jerichau-Baumann Beauty with the mirror

Впрочем, в очередной раз на помощь Элизабет пришел супруг. Качественная эротика многих его скульптур вызывала уважение коллег и критиков, поэтому Йенс назвал отношение к изображенному на картинах жены «глупым провинциализмом» и призвал не игнорировать эти произведения только потому, что их написала женщина. Но общеизвестно, что до недавнего времени, эти картины хранились в музейных запасниках в Дании.

Elisabeth Jerichau-Baumann An Egyptian pottery seller near Gizeh 1876 г.

Elisabeth Jerichau-Baumann A fallah woman with her child. 1878 г.